Последний бой майора Дручинина

Командир ракетоносца Ту-22М3 майор Сергей Дручинин
Бывшего прокурора г. Пушкино Романа Нищеменко взяли под стражу по громкому «игорному делу», а не за отписки майору Дручинину
Руслан Резуменко:  снят с должности прокурора г. Пушкино тоже в связи с «игорным скандалом»
Заместитель руководителя администрации Пушкинского  района и председатель Комитета по управлению имуществом Денис Соломатин  арестован по подозрению в присвоении недвижимости на 500 миллионов рублей
Владимир Путин на встрече с ветеранами

Майор Сергей Дручинин: около 2 тысяч часов налёта на ракетоносцах, 22 календарных года в строю, 38 лет лётной выслуги. Награда Родины за беспорочную службу — почти 20 лет без жилья.

Газета «Совершенно секретно» уже писала о бывшем командире дальнего сверхзвукового ракетоносца-бомбардировщика Сергее Дручинине (см. «Армия бездомных», № 8 за 2010 г.). С тех пор прошло почти полтора года, но, увы, несмотря на щедрые обещания, громогласно раздаваемые «гарантами Конституции», на фронтах обеспечения жильём ветеранов военной службы подвижек никаких. Потому вернусь к теме вновь.

Бездомный «стратег»
С майором Сергеем Дручининым мы знакомы давно, но лишь несколько лет назад узнал, что своего жилья у него нет. Хотя из 57 лет жизни 22 года – или «календаря», как говорят в армии, – отдано службе в ВВС, обитает бывший пилот в чужой квартире – у своей сестры в подмосковном Пушкино.
Началась эта история давно и обычно: закончив школу в Спасске-Дальнем, в 1972 году Сергей стал курсантом Тамбовского высшего военного авиационного училища летчиков (ТВВАУЛ) – это кузница лётных кадров Дальней (стратегической) авиации. Особых проблем с выбором жизненного пути у него не было. Скажем, одни рвались в чекисты, насмотревшись романтики сериала «Щит и меч» или прагматично «очарованные» перспективой работёнки за границей. Другим, чтобы принять решение, незачем было смотреть, например, фильм «Офицеры» с его пафосным «Есть такая профессия  – Родину защищать»: всё это уже было их жизнью с рождения – гарнизонные городки, отцы-офицеры. Сергей – потомственный военный: в армии служили его дед, отец, сам он родился и вырос в гарнизонах. И парень с детства знал, куда пойдёт, прекрасно понимая хотя бы по жизни и быту своего отца и его сослуживцев, что идти в Дальнюю авиацию за длинным рублём – это не по адресу, что кроме романтики неба там будет труд, тяжкий, выматывающий и опасный. Закончив училище, лейтенант Сергей Дручинин был направлен для прохождения службы в свою любимую Дальнюю авиацию. Мечта сбылась: перед ним открылось небо всей страны, если не всей планеты. С 1976 по 1994 год он – пилот-бомбардировщик: освоил самолёт Ту-16, пилотировал дальний сверхзвуковой ракетоносец с изменяемой геометрией крыла Ту-22М, два года летал на сверхзвуковом стратегическом бомбардировщике Ту-160. Последнее место службы – Бобруйск (Могилевская область, Белоруссия), 200-й Гвардейский Брестский Краснознамённый тяжёлый бомбардировочный авиационный полк (ГТБАП). Последняя должность – командир ракетоносца Ту-22М3. В США этот «бомбер» уважительно именуют «Бэкфайр» – «Встречный огонь».
Служил Сергей в частях, несших боевое дежурство. А это значит, что пилот Дручинин в самый разгар «холодной войны» – лет этак 15 – был на самой передовой её линии. В самом прямом смысле: не раз вылетал на боевое патрулирование с ядерным оружием на борту. Жизнь «стратега» – во всей её красе и ужасе – способен представить лишь сам «стратег»: это семь-восемь часов, а то все сутки полёта по периметру границ – когда советских, когда вовсе и не советских – с ядерным зарядом на борту. Правда, пояснил Сергей, формально экипаж не имел права знать, с каким именно «изделием» предстоит полёт, крылатыми ракетами в ядерном оснащении или «обычном», окажется ли вылет учебным или это будет боевым патрулированием. Но что именно они везут на сей раз, профессионалам было несложно догадаться даже по микроскопическим нюансам.
И всё это время пилот находится в непрестанном ожидании: поступит приказ произвести боевой пуск или пронесёт! Бывает, рассказывал Сергей, что за иной полёт теряешь несколько килограммов веса, а по нужде так и вовсе ходишь в обычное жестяное ведро – туалет системы сортир авиаконструкторы предусмотрят лишь на Ту-160. И всё это не лирика: командир стратегического бомбардировщика сродни командиру ядерной ракетной субмарины – в руках и того, и другого, без преувеличения, были судьбы мира. Зависевшие, помимо прочего, от профессионализма, крепости нервов, физического, психического и, пожалуй, нравственного здоровья тех, кто держал штурвалы. Таких, как он, было немного: по обе стороны линии фронта той войны «ядерных» пилотов и командиров ракетных субмарин едва наберётся сотня, от силы полторы.
Невозможно представить, чтобы боевого лётчика, совершившего сотни вылетов, в каждом из которых он мог получить приказ начать войну – и готов был его выполнить, – чтобы такого человека страна отблагодарила, оставив без крыши над головой?! Но вышло именно так.
Когда распался Советский Союз, полк формально перевели на авиабазу Белая в Иркутской области. Фактически же его развалили: знамя, матчасть и документацию в Россию отправили, а вот лётный состав... выкинули на улицу. В Главном штабе ВВС России развели руками, сообщив «белорусским» лётчикам: «местов» для вас нет. Сергею тогда было всего лишь 37 лет: пилот в самом соку, ему бы ещё летать и летать. Не говоря уже о том, что на его подготовку и переподготовку государство затратило миллионы рублей, тех ещё, настоящих. Вот с тех пор и мыкается без своей крыши над головой Сергей Иванович Дручинин, майор запаса, бывший командир стратегического ракетоносца. Хотя все права на жильё у офицера несомненны – по закону!

Порочный круг
Как это бывает на практике, расскажет любой офицер, выслуживший своё после 1992 года. Сначала дело заволокитит родимое Министерство обороны – аккурат до тех пор, пока не выйдут положенные сроки обеспечения жильём по их линии. И потом военные чиновники пожмут плечами: рады бы, но это уже компетенция местных властей... Явившись согласно выданному предписанию в подмосковный Пушкинский военкомат, в январе 1995 года Сергей Дручинин с семьёй (жена и дочка) был зачислен в списки на очередь офицеров запаса. Заметьте: даже ещё не в очередь, а лишь в списки на зачисление туда! Потом попал в очередь, где «счастливо» и обитал следующие девять лет – не в квартире, в очереди! В 2003 году номер его очереди был 50-й, в 2004-м – 40-й: за год очередь подвинулась на 10 человек, восемь из которых получили сертификаты, а двое – квартиры, но в другом городе.
А спустя два года бывший командир ракетоносца совершенно случайно узнаёт, что ещё 29 ноября 2004 года постановлением № 3246, подписанным главой Пушкинского района Олегом Копыловым, из очереди офицеров запаса он снят – как ...обеспеченный жильём! Какое жильё, что за бред?! Логика муниципальных чинуш, к закону никакого отношения не имевшая, была проста: раз зарегистрирован у своей сестры, значит, жильё у тебя есть. «Ах, не согласен? – Подавай в суд».
– Я как раз тогда собирался устраиваться в гражданскую авиацию, ведь мог же ещё летать и очень хотел, – пояснил Сергей. – Звали в солидную авиакомпанию, уже всё было почти решено, только поставили условие: сделай постоянную регистрацию. Им это нужно было, чтобы я не претендовал на их жилплощадь. Вот и получился почти замкнутый круг: для устройства на работу нужна постоянная регистрация, столичная или подмосковная, а как это сделать, если жильё-то не моё?! Пока решал проблему, время ушло – и ни возвращения в небо, ни положенного по закону жилья...
С тех пор отставной майор и судится, работая, где придётся, занимая угол у родной сестры. Распалась семья: не вынеся «радостей» кочевой жизни, подала на развод и вернулась в родную Белоруссию жена. На что отдел учёта и распределения жилой площади администрации Пушкинского района немедленно отреагировал с нескрываемой радостью. В документе № 443 от 3 августа 2005 года за подписью начальника отдела Р. А. Ярмухаммятова непонятливому майору разъясняют: вас зачислили для получения жилой площади на очередь офицеров запаса, но тогда у вас была семья из трех человек, а ныне вы в разводе – жена уже бывшая, дочь – гражданка Белоруссии, и живёте вы в квартире с сестрой и племянницей. Значит, «жильём согласно действующему законодательству обеспечены».
Пошли суды – долгие, бесплодные, с нескончаемыми запросами и отписками. Выдав мне необъятную кипу бумаг, Сергей демонстрирует собственноручно составленную им схему своего многолетнего перемещения по замкнутому кругу. В коллекции Дручинина отписки из администрации г. Пушкино и её различных подразделений, из Пушкинского городского суда, городского УВД и ГУВД Московской области, прокуратур – Пушкинской городской, Московской областной, Генеральной. Так же обильно отметились Следственный комитет РФ, Следственный отдел по г. Пушкино Главного следственного управления СК при Прокуратуре РФ по Московской области, правительство Московской области, депутаты Госдумы, аппарат правительства РФ, Министерство здравоохранения и социального развития, администрация Президента РФ. Самый свежий ответ из администрации Президента РФ на бланке Управления Президента РФ по работе с обращениями граждан и организаций № А26-15-183240 от 23 марта 2011 года за подписью Е. Зыбкина гласит: «Ваше обращение на имя Президента направлено в прокуратуру Московской области...»
– Везде и всегда одно и то же, – восклицает майор Дручинин, – куда бы ни направлялась жалоба, верхний эшелон спускает её той инстанции, на которую и жалуешься!
Во всех своих отписках аппаратчики – из администрации Пушкинского района, правительства Московской области, прокуратур, СК и пр., и пр. – талдычат одно и то же: «Нарушений закона нет... Оснований для возбуждения уголовных дел в отношении чиновников нет... Вы были сняты с очереди как обеспеченный жилой площадью». Но где она, эта площадь-то?!
Обращался Дручинин и к своим бывшим сослуживцам – генерал-лейтенанту Игорю Хворову – в 2002–2007 гг. командующему Дальней авиацией, затем начальнику Главного штаба ВВС: «Мы однокашники по училищу, он на год раньше закончил. В Бобруйске был моим командиром полка...» Встречался и с нынешним командующим Дальней авиацией, генерал-майором Анатолием Жихаревым: «Мы тоже из одного училища, он на два года позже выпускался, служили вместе...»
Спрашиваю Сергея: «Ну и что, они, друзья-однополчане, помогли?» Сергей пожимает плечами: «За жизнь поговорили, посидели... Но вот помочь, сказали, не в силах – нет, мол, у них никакой возможности, не по их ведомству это...»

«Учётное дело уничтожено»
Поймал я себя и на том, что видеть уже не могу все эти бумаги: тошнит от них, полное омерзение наступает и кулаки невольно стискиваются в ярости. Ведь дело настолько ясное и очевидное: правда и закон целиком на стороне майора Дручинина. Испробовано всё, но не выйти из порочного круга – невозможно что-либо изменить в этой подлой чиновничьей системе.
А в переписке особенно задел за живое такой финт: суд направил в жилотдел г. Пушкино запрос с требованием представить учётное дело Дручинина С.И. И был получен оригинальный ответ за подписью начальника отдела Комитета по управлению имуществом администрации Пушкинского муниципального района Московской области В.А. Каверина: «Учётное дело гр. Дручинина С.И. уничтожено, как документ, не имеющий научно-исторической ценности и утративший практическое значение». Это ведь, майор Дручинин, то самое государство и ответило, которому ты послужил: никакой от тебя «научно-исторической ценности», а «практическое значение» ты и вовсе утратил... Рассчитались, что называется, сполна!
Кстати, таких, как Дручинин, ветеранов военной службы, бесплодно ждущих заслуженное жильё от государства, в Пушкино не менее 38: кто-то стоит в очереди восемь лет, кто – десять, а иные и вовсе с 1992-го. И ведь деньги же под жильё для них выделялись – где они?! Спрашиваю Сергея: вас так много, у вас одна и та же проблема, но вы – люди военные, дисциплинированные, собранные, не то, что мы, гражданские разгильдяи, разве не можете хотя бы сорганизоваться, скоординировать друг с другом свои действия? В ответ вздох: «Мы же военные – люди дисциплинированные и государственные, привыкли жить по уставам и приказам, терпеливо снося все тяготы, а не митинговать и жаловаться. И, что греха таить, привыкли, что кто-то за тебя решает если и не всё, то многое. Да и стоит собраться, сразу сочтут за заговорщиков...»

Цена арифметической ошибки
Изучив солидный пакет публичных обещаний Медведева – пока ещё президента, и Путина – пока премьера, сделал любопытное открытие. «Тандем» регулярно и щедро обещает крышу над головой офицерам – действующим или только что отправленным в отставку. Регулярно, с интервалом раз в год, накануне 9 мая раздаются квартирные посулы ветеранам Великой Отечественной войны. А вот об офицерах и прапорщиках, покинувших армию сразу после распада СССР, в начале –середине 1990-х, в Кремле и Доме правительства почему-то вспоминают редко. Хотя как раз именно уволенные в те годы  – едва ли не самая бесправная и обездоленная часть ветеранов военной службы.
Впервые о них Владимир Путин мимоходом вспомнил 20 апреля 2010 года, когда представлял ежегодный отчёт о деятельности правительства Госдуме. Тогда-то он и сделал открытие: оказывается, «у нас есть ещё одна категория людей, о которых мы не вправе забывать. Речь о тех, кто уволился с военной службы в 90-х или начале 2000-х годов, так и не получив жильё». Затем премьер выдал примечательный пассаж: «Я напомню, в своё время в связи с невозможностью решить эту задачу на федеральном уровне их отправили в муниципальные очереди, где, к сожалению, дело движется медленно. Или сказать точнее – почти не движется. Люди, конечно, не виноваты в том, что в своё время у государства просто не было средств, чтобы выполнить перед ними свои обязательства. И мы обязаны были вернуться к этой теме».
Проще говоря, только в апреле 2010 года государство впервые сделало чистосердечное признание – оно банально кинуло тех, кто отдал десятки лет своей жизни военной службе. Явка с повинной уже похвальна, но что дальше? Путин проинформировал, что, оказывается, первоначально «планировалось завершить обеспечение таких граждан жильём в 2012–2013 годах… Мы можем это сделать раньше – предоставить отставным военным жильё уже в 2010–2011 годах». И тогда на эти цели правительство запросило дополнительно 34 миллиарда рублей. Чуть позже сумму «доппайка» увеличат до 36 миллиардов.
Спустя пару недель, 7 мая 2010 года, выступая уже перед ветеранами в Новороссийске, премьер вновь вспомнил про «ещё одну категорию бывших военнослужащих», которые уволились из армии в начале – середине 1990-х годов, но так и не получили жилья, «как это должно было бы быть по закону», поскольку их сплавили «на муниципальные очереди». Только вот «мы с вами это хорошо знаем, и ветераны это хорошо знают – муниципальные очереди двигаются очень медленно, особенно если это касается военнослужащих. Муниципалитеты, даже если они очень сознательные, конечно, прежде всего обращают внимание на тех людей, которые стоят в очередях из числа местных граждан». Но, вновь твердо пообещал ветеранам Путин, «я думаю, что в конце 2011 года эту проблему тоже закроем».
В следующий раз премьер-министр вспомнил о «закрытой» проблеме через девять месяцев – 23 февраля 2011 года на совещании в Калининграде по вопросу обеспечения жильём военнослужащих. Там Путин вновь повторил мантру о важности решения проблемы тех, кого уволили из Вооружённых сил без предоставления жилья, поставив в муниципальные очереди, которые, «как известно, практически не двигаются. И эту несправедливость нужно исправить». А для исправления, оказывается, уже предусмотрели целое специальное направление в рамках Федеральной целевой программы «Жилище», зарезервировав свыше 36 миллиардов рублей на обеспечение квартирами тех бывших военных, которые наглухо завязли в муниципальных очередях. Их, по словам премьера, более 20 тысяч человек. «Государство должно исполнить перед ними все свои обязательства. Этот вопрос также должен быть закрыт...» Так впервые публично была названа хоть какая-то цифра обездоленных.
Но вот срок этого «закрытия» вдруг плавно отодвинулся с ранее обещанного конца 2011 года на конец уже 2012 года.
А ещё через девять месяцев, 2 ноября 2011 года, без пяти минут трижды президент в который раз пообещал на встрече с ветеранами в том же Калининграде: ребята, не волнуйтесь, «мы... конечно же, поможем тем, кто вышел на пенсию, так и не получив положенные по закону квартиры, и был поставлен в своё время на очередь в муниципалитеты, где они чувствовали себя изгоями… Надо прямо сказать, никто о них не думал…». Затем премьер снова признал: «Сегодня более 20 тыс. военных пенсионеров ожидают квартиры в муниципальных очередях». Но ведь уже год прошёл – и ничего не изменилось?!
9 декабря 2010 года заместитель министра регионального развития Константин Королевский, курировавший вопросы строительного комплекса, сообщил на пресс-конференции, что в муниципальных очередях на жильё стоят 23 373 семьи, причём пенсионеров не только военных – МВД, противопожарной службы МЧС, органов уголовно-исполнительной системы. Однако куда более достоверный источник тогда же привёл иные данные: в конце 2010 года свыше 10 лет без жилья маялись 29 713 отставных военнослужащих. Подчеркну: именно пенсионеров Минобороны. Только ведь и это тоже лукавые цифры: в них нет тех тысяч отставников, например, незаконно выкинутых с учёта росчерком пера чинуш администраций, задвинутых из «военной» очереди в самый конец очередей «гражданских» (и потому проходящих уже по совершенно иной учётной графе). Нет в этих цифрах и тех, кого и вовсе не поставили ни в какую очередь. Например, тех, кто вернулся в родные края в 1990-х после расформирования или вывода частей из Белоруссии, Прибалтики, Украины, Средней Азии, Закавказья…
И вот наконец 15 декабря 2011 г., во время многочасового телешоу «Разговор с Владимиром Путиным. Продолжение». премьер признался, что до сих пор не знал всех точных данных. Оказывается, уверенность, что «мы к концу 2010 года проблему закроем», базировалась на его… доверчивости: «Мне принесли цифры стоящих в очередях, нуждающихся и уволенных офицеров в стране – 70 тыс. человек. Исходя из этих потребностей было дано поручение Министерствам финансов и экономики просчитать возможности бюджета и выделить на соответствующие годы вперед необходимые под этот объём жилья ресурсы, что и было сделано…» Но затем вдруг «выяснилось, что учёты в Министерстве обороны велись из рук вон плохо, и оказалось, что на очереди не 70 тыс., а 150 тысяч». Попутно премьер признал, что то же самое было с квартирами для ветеранов Великой Отечественной войны. Сначала пообещали, потом посчитали, ещё раз пообещали и даже выделили деньги. Но потом «вдруг» узнали, что нуждающихся ветеранов войны, оказывается, в два с половиной раза больше! Интересно, кого-нибудь из тех, кто обманул доверие главы правительства и ветеранов войны, наказали?
А в итоге непонятно – хватит ли обещанных 36 миллиардов для того, чтобы решить квартирный вопрос ветеранов Вооружённых сил?
Впрочем, единственный чиновник, который, судя по всему, хоть как-то отвечал за эту проблему, больше уже ни за что не отвечает. Ещё 22 июня 2011 года Константин Королевский, пробывший замминистра менее года, был освобождён от должности «согласно заявлению об увольнении по собственному желанию» и «в связи с переходом на другую работу». Остаётся лишь гадать, уволен ли он, помимо прочего, и в связи с явным провалом программы обеспечения жильём военных пенсионеров или за что-то иное. Как сообщали СМИ, ещё в декабре 2009 года в отношении господина Королевского – тогда первого замглавы Департамента градостроительной политики, развития и реконструкции Москвы – было возбуждено уголовное дело по статье 286 ч. 3 УК РФ (превышение должностных полномочий). Чиновник подозревался в перечислении свыше 100 миллионов, выделенных на программу «Народный гараж», некоей фирме, в числе учредителей которой якобы был и сам господин Королевский, да ещё и за несделанную работу.
Но вернёмся к 36 миллиардам. Получается, никакой это не привесок, а как раз та сумма, которую должны потратить на жильё для ветеранов, застрявших в муниципальных очередях? И которой, по мнению ныне отставленного замминистра, «вполне достаточно». Но достаточно ли? Цены в регионах разные: в Московской области за крохотную однушку – где-нибудь в Подольске, Чехове, Пушкино или Наро-Фоминске – надо выложить, как минимум, 3 миллиона рублей. Во столько же влетит «ветеранская обитель» во Владивостоке. В Самаре (и области) на такую же роскошь придётся раскошелиться в размере 1,5–2 миллионов, в Архангельске надо выложить от 1,2 до 2 миллионов, в Калининграде – не менее чем 2 миллиона... Купить-то надо 150 тысяч квартир. Хватит? Тем более, что реальная практика давно уже показала неизбежность усушки, утруски и отката с распилом. И что именно достанется после такого «чиновничьего фильтра» ветеранам военной службы, наглядно показывает «Пушкинское» дело майора Сергея Дручинина.

Прокуроры в розыске
Если честно, меня уже не особо удивляют мытарства Сергея Дручинина именно в Пушкино. Многое становится более понятным, когда присматриваешься к персонам тех, от кого там зависят судьбы ветеранского жилья, чьи фамилии и подписи украшают бланки многочисленных отписок и отказов, полученных лётчиком Дручининым. И фигуранты там встречаются весьма красочные, хоть коллекционируй их автографы для истории.
Например, в архиве у Сергея Дручинина есть интересный «подписант»: отписка за № 0-90/460-ф/25-3 от 11 июня 2009 года заместителя руководителя администрации Пушкинского муниципального района Московской области, председателя Комитета по управлению имуществом Д. В. Соломатина. В этой бумаге чиновник, давая уникальную, им же самим придуманную трактовку понятия «член семьи», пытается доказать прокуратуре, что Сергей Дручинин был снят с учёта нуждающихся «в связи с обеспеченностью жилой площадью по норме, т. е. решением его жилищной проблемы». Какие могут быть у него проблемы, если он «был вселён на жилую площадь своей сестры»?
Так вот, этот самый Денис Васильевич Соломатин в декабре 2010 года был арестован по обвинению в мошенничестве (ч. 4 ст. 159 УК РФ). По данным Департамента экономической безопасности МВД, вышепоименованный гражданин вместе с сообщниками подозревается в присвоении земельных участков на общую сумму свыше 500 миллионов рублей. А среди подельников Соломатина есть еще один чиновник немалого ранга – начальник отдела земельных отношений Пушкинского района и зампред Комитета по управлению имуществом Алексей Сальников.
Теперь о прокурорах. До конца 2009 года отписки и отказные бумаги из Пушкинской городской прокуратуры приходили к Сергею Дручинину за подписью городского прокурора Р. И. Нищеменко. А затем в вышестоящие инстанции поступило коллективное заявление граждан г. Пушкино на творимые этим прокурором безобразия. И в декабре 2009-го Романа Игоревича Нищеменко от греха подальше переводят в Одинцово – тоже прокурором. Но в мае 2011 года – уже в качестве прокурора г. Одинцово – гражданин Нищеменко Р.И. был все-таки взят под стражу. Ему инкриминируют получение взяток от организаторов незаконного игорного бизнеса. Вместо погоревшего Нищеменко прокурором Пушкино был назначен Руслан Резуменко – из его ведомства майор Дручинин тоже успел получить немало отписок. Так вот, в июне 2011 года прокурор Резуменко получил строгий выговор и был отстранен от занимаемой должности – тоже в связи со скандалом вокруг подпольных казино.
А несколько ранее, в феврале 2011 года, по подозрению в «крышевании» подпольных казино были задержаны три сотрудника ОБЭП УВД Пушкинского района: замначальника отдела подполковник Николай Пышкин и два оперуполномоченных этого же отдела – капитан Сергей Ермаков и майор Дмитрий Акулин.
Не осталась в стороне и местная «третья» власть. В мае 2011 года подразделение СК РФ по Пушкино года возбудило уголовное дело в отношении некоего судебного эксперта, входящего в сплочённый «семейный клан при Пушкинском городском суде». Как следует из открытого письма местного адвоката Сергея Селезнёва на имя президента, премьера и генпрокурора, через Пушкинский городской суд «практикуется крышевание рейдерских захватов недвижимого имущества граждан».
При таком размахе пушкинским правоохранителям, судьям и чиновникам явно не до бездомных офицеров. Но ведь именно им в итоге и доверят распределение тех самых «путинских» 36 миллиардов рублей.
И всё же хочется верить, что побываю на новоселье у бывшего командира стратегического ракетоносца Ту-22М3 Сергея Дручинина – когда он въедет в первую в своей (пока ещё 57-летней) жизни квартиру, давно выстраданную им и заработанную ратной службой Отечеству.